Девушки целуются по-другому. Нежно касаясь язычком, они как будто пробуют тебя на вкус, сначала робко, потом все смелее и смелее. До тех пор, пока робкий вначале поцелуй не превратится в страстное лобзание, прервать которое нету сил. Асе нравились такие поцелуи. Не один мужчина не умеет так целовать. Эти мысли пронеслись в асиной голове, когда она, закрыв дверь за ночной гостьей, варила кофе, выполняя свой обычный утренний ритуал. Она пила кофе с молоком, глядела в окно и старалась ни о чем не думать. Такие утренние минуты были для Аси самым приятным времяпрепровождением, несмотря на то, что она была «совой» и любила поспать подольше. Всяческие школьные, институтские и рабочие расписание абсолютно не учитывли «соиных» биологических часов и вовсе не хотели под них подстраиваться. Поэтому пришлось Асе самой перестроить свой режим, да так, чтобы получать удовольствие от этих ранних пробуждений. Обычно Ася заводила будильник на час раньше, чем это было необходимо и на протяжение этого часа слонялась по квартире с чашкой кофе или чая, наслаждалась утренней негой, потихоньку приходила в себя и настраивалась на дневной ритм. Этот ритуал стал для Аси неотъемлемой частью жизни. Не могла она, проснувшись, через 15 минут уже выбегать из дому, на ходу застегивая пальто. Нет, такие бешенные галопы были не для нее. Она любила неспешность и неторопливость и, несмотря на это, все равно успевала очень много.
Главным девизом ее жизни было наслаждение и удовольствие от жизни. Это был даже не девиз, а лейтмотив, ведущий ее из одного дня в другой, из недели в неделю. Еще в школьном возрасте, прочитав Сартра, Ася прониклась идеей «совершенных мгновений». Эта мысль настолько захватила ее, что – сознательно или уже неосознанно – она превратила свою жизнь в сплошную череду таких мгновений, наслаждаясь каждым из них по отдельности и всеми вместе. Она пила жизнь, как иные пьют шампанское, при том голова ее не одурманивалась хмелем, и пробуждение не доставляло мучений. Она наслаждалась жизнью в себе и ощущением себя в этой жизни. Ася очень любила себя. Но это не было напыщенной самовлюбленностью. Она относилась к своему телу и душе как некто третий, с какой-то отстраненностью. И при этом любила их так, как лишь мать может любить свое дитя, и уважала так, как благодарный ребенок уважает своих родителей. Свою душу Ася взращивала и воспитывала. Она читала ей книги и ставила музыку. А самое главное, она проводила долгие вечера в беседах со своей душой, прислушиваясь к каждому ее слову. Такие беседы приносили Асе спокойствие и умиротворение. Своему телу Ася доставляла множество физических наслаждений. Она купала его в горячей ванне с роскошной пеной и нежила под струями теплого душа. Грела тело на южном солнышке и подставляла свежему морозному ветру. Наряжала его в красивые и приятные одежды. И каждой своей клеточкой тело отзывалось благодарностью к своей заботливой хозяйке.
Асю можно было назвать творческим человеком. Она по крупицам создавала себя и свою даже житейские неурядицы и душевные страдания воспринимала как инструмент самосовершенствования. И даже этим неприятностям она была благодарна, как бывает благодарен художник безответной любви, вдохновившей его на шедевр.
Выпив ежедневный кофе, Ася почувствовала себя полностью проснувшейся и готовой с удовольствием прожить этот день. Тем более, что это выходной, который можно полностью посвятить себе любимой. Можно сходить в тренажерный зал, потом купить себе подарочек для настроения и завершить день романтическим свиданием. Таков был приблизительный план дня. Четких планов Ася никогда не строила и не понимала, как иный люди изо дня в день умудряются жить по распорядку. Хотя распорядок в асиной жизни тоже имел место быть, просто основывался он на других приоритетах.
Тренажерный зал был наполовину пуст, что было весьма приятно. Ася не любила больших скоплений народу на маленьких пространствах. Да и вообще не очень любила чье-либо общество. Люди были нужны ей лишь для достижения приятностей, будь то чувственное наслаждение или кусок торта в ресторане, который кто-то приготовил и кто-то принес за столик. Ася очень тщательно оберегала свое личное пространство и с уважением относилась к личному пространству других. Единственным вмешательством, которое она себе позволяла - разглядывание. Сидя в парке, едучи на работу, гуляя по улице – она всегда с любопытством рассматривала тех, кто оказывался рядом с ней. Пыталась представить себе их судьбы и жизни. Вот и сейчас, крутя педали тренажера, она украдкой рассматривала в зеркале двух подруг, которые шли рядом по беговой дорожке и тихо разговаривали. Интересно, о чем они говорят? О новых рецептах блюд из индейки или о тренировочной форме? А может они обсуждают музыку Стравинского или новую книгу Мураками? По их лицам понять это было невозможно, поэтому Ася быстро потеряла к ним интерес и переключилась на себя и свои ощущения. Она любила физические нагрузки. Наслаждалась упругостью тела и эластичностью мышц. Любила тренироваться до изнеможения, а потом сидеть на диванчике в баре фитнесс-клуба и пить зеленый чай. Сегодня она занималась даже больше чем обычно, совсем потеряв счет минутам. Приняв душ, она переоделась и решила, что пришла пора сделать себе подарочек. Сев за руль старенькой девятки, она поехала в большой торговый центр.
Водить автомобиль Ася тоже любила, как, впрочем, все в этой жизни. Внутри авто, находясь на оживленном шоссе, она испытывала непонятную радость. С одной стороны, ей было приятно чувствовать себя маленькой частичкой такой большой людской массы, которая куда-то ехала, шла или просто находилась на улице. С другой стороны, она чувствовала себя несколько обособленно от этих людей. Она, как в коконе, находилась в своем автомобиле, вроде бы со всеми, но сама по себе. За время жизни в этом городе Ася уже привыкла к дорожным пробками и поломанным светофорам. Научилась принимать их как нечто обыденное, как дождь или слякоть. Ну не будешь же ты злиться на погоду. И даже когда опаздывала, Ася сидела спокойно, слушала музыку и думала свои неторопливые мысли, в отличие от большинства водителей, которые нервничали, матерились про себя и вслух и в злобном нетерпении периодически ударяли по клаксонам.
Сегодня был выходной, дороги были относительно свободны. Зато в торговом центре народу была тьма-тьмущая. Впрочем, там было всегда людно, вне зависимости от того, какой это день. Ася бродила вдоль витрин, разглядывая их и прикидывая мысленно на себя понравившиеся вещи. Выбор был невелик. Мода с каждым годом разочаровывала Асю все больше и больше, предлагая нелепые наряды, в которых, тем не менее, щеголяли большинство барышень. Но именно из-за этого большинства не хотелось покупать однообразные шмотки, которыми были завалены прилавки. Поход в магазин приравнивался в асином мире к археологическим раскопкам. Как археолог отметает кучи песка и выискивает заветный черепок, так Ася выискивала «свои» покупки. К каждой купленной вещи, будь то юбка, часы или кастрюлька, она относилась с любовью. В их поиски была вложена частичка души. Поэтому-то и не любила она расставаться с вещами, отслужившими свое. Как будто ей приходилось откалывать маленький кусочек от своего мирка. Зато она с большим удовольствием привносила в этот мир все новые и новые детали.
В этот раз Ася ограничилась серебряным колечком, которое понравилось ей с первого взгляда, и побродив по торговым залам еще немного, поехала домой. Пора было обедать, но вот чего Ася не любила – это кушать в одиночестве. Поэтому она лишь сделала себе пару бутербродов, заварила чай и примостилась с этим добром на диване, жуя и размышляя, с кем бы ей лучше провести этот вечер и в какой ресторан отправиться. Листая записную книжку, она остановилась на старом приятеле, которого не видела уже тысячу лет. Позвонила, назначила встречу и допила чай.
Выбирая себе кавалера на этот вечер, Ася ни на секунду не подумала о том, что у кого-то из претендентов вечер мог быть уже занят чем-то другим. Она всегда сама звонила, назначала встречи и ни разу не слышала отказа. Может быть ей просто везло и она попадала на свободные вечера, а может быть мужчины бросали все дела ради встречи с ней. Ася вообще не знала таких слов, как «нельзя», «неудобно», «нежелательно», «невозможно». Она обладала особым умением исполнять мечты и желания. Причем не чужие и абстрактные, а свои и вполне конкретные. Если ей хотелось на море, то она все бросала и ехала, не дожидаясь отпуска или дешевого тура. По возвращению она так же легко находила новую работу и зарабатывала деньги. Сестра, которая четко планировала все события и покупки в своей жизни, называла Асю бабочкой-однодневкой. Хотя сама втайне завидовала ей и жалела, что не может с такой же легкостью повиноваться порыву. Ася сидела на диване, ждала пока высохнет лак на ногтях и читала книгу малоизвестного автора начала столетия. Она вообще любила малоизвестных писателей за то, что критика и общественное мнение уделяли им не так много внимания, как остальным, не замусоливали их имена, и не облицовывали их творчество штампами. Книга была о том, как молодой человек из села обживается в большом городе, все более растворяясь в нем. Показавшись с первых страниц примитивной, книга теперь увлекала Асю все больше и больше, казалась интереснее и глубже. Или же она так прониклась сюжетом, что ее воображение само дорисовывало недостающие образы и облекало их в цветистые метафоры.
Чтение было прервано звонком будильника. Ася всегда заводил его, если нужно было куда-то идти к определенному времени. Сейчас же будильник оповещал о том, что пора одеваться, скоро за ней заедет кавалер. И правда, как только Ася нанесла последний штрих на губы – под окном просигналила машина.
В ресторане было шумно, играла музыка и звенели приборы. Люди, разговаривая, должны были перекрикивать этот шум. Кричать Асе не хотелось, поэтому она не поддержала попытку молодого человека завести непринужденный разговор. Зато ей захотелось после ресторана пригласить его к себе на чашечку кофе, чему он был весьма удивлен.
К любви Ася относилась легко и старалась получить и от духовной, и от физической сторон этого чувства как можно больше наслаждений и приятностей. У нее постоянно было несколько друзей и подружек, в которых она была влюблена и с кем-то из них по настроению она делила постель. Может кто-то из них посчитал бы такие отношения нечестными, но Ася в подробности своей личной жизни никого не посвящала, а перед собой она была абсолютно чиста и честна. Любовь с мужчинами давала ей возможность почувствовать себя слабой и хрупкой, с женщинами она чувствовала себя сильной, и дарить ласки ей было так же приятно, как и получать их. Секс с каждым из любовников и любовниц настолько различался, что Ася не могла остаться с кем-то одним и тем самым ограничить мир своих чувственных ощущений.
Ася любила и мужчин, и женщин, но еще больше она любила одиночество и ценила свою независимость. Поэтому, как только гость стал тяготить ее, она со всей своей непосредственностью предложила ему уйти. И это несмотря на то, что лишь полчаса назад она полностью отдавалась этому человеку. Сейчас же ее наполнило такое емкое чувство удовлетворения - сексом, ужином, просто хорошо прожитым днем – и присутствие кого-либо рядом мешало ей сполна насладиться этим удовлетворением. После уходя гостя она заварила себе кофе, надела короткую пижамку и уселась с чашкой на подоконник. Теплая летняя ночь обдувала ветерком из открытого окна ее голые ноги. Откуда-то снизу доносилась музыка и возгласы. Ася передвинулась, свесив ноги наружу. Ей показалось, что именно в эту ночь ее жизнь достигла своего апогея. Е`· XЉ